| Историк казачества А.Т. Ветров указывает, что: «Казаков-мусульман определяли служить в мусульманские полки, а буддистов - в буддистские. Причем если казак - мусульманин или буддист - принимал крещение, то его переводили служить в православный полк»[1]. Однако здесь мы можем поспорить, поскольку широко известны факты службы простых казаков и офицеров-мусульман в смешанных (в конфессиональном отношении) полках.
В 1798-1865 гг. существовало отдельное казачье Башкиро-Мещерякское войско, подчинявшееся командиру Отдельного Оренбургского корпуса. Оно активно участвовало во многих войнах России - в Отечественной войне 1812 г. и заграничных походах 1813-14 гг. участвовало 20 полков этого войска, по 2 полка участвовали в русско-турецкой войне 1828-1829 гг., Хивинском походе 1839 г., Крымской войне 1853-56 гг. Несмотря на то, что в последних трех случаях башкиро-мещерякским казакам приходилось воевать с единоверцами (турками, народами Центральной Азии), тем не менее он проявили полную лояльность правительству Российской империи[2].
Л.Л. Масянов, вспоминая о службе на Урале писал: «Были также полноправными казаками татары, калмыки, и были они великолепными казаками. Из татар было даже офицерство». Известны имена казачьих командиров-мусульман - войсковой старшина (подполковник) Узбек Тюняев, сотники Шамай Тангаев и Абыш Ураев, хорунжие Искендер Тангатаров и Ахмедфазыл Акиров, подхорунжие и урядники Ахмет Хаметьев, Искендер Чубеков, Утяп Юсупов, Апкеш Утяпов, Ариста Наиптиев и т.д.[3]
В 1862 году из 81 998 уральских казаков было: русских (фактически также украинцев, белорусов, обрусевших татар, мордвы и т.д.) - 70 331 (85,8 %), башкир - 6095 (7,4 %), татар - 4168 (5,1 %), калмыков - 1184 (1,4 %), все остальные (казахи, каракалпаки) составляли очень незначительную часть - 220 чел. (0,3 %)[4]. Таким образом, процент мусульман в войске в середине Х1Х в. доходил до 12,8 %.
Сотники Искаков и Нуралин командовали пятой сотней пятого полка и третьей сотней шестого полка Уральского войска (Казачий вестник (Уральск). 1891. № 4). В конце Х1Х в. подъесаул Мурза-Ахмет Искаков примерно возглавлял казачью степную команду в Уильском укреплении[5].
В Уральске, Илецке и станице Сламихинской казачьи мусульманские объединения возглавлялись ахунами. К 1900 году ими соответственно были Абдулсалих Ишкулов, Абдулгаллям Давлетшин и Губайдулла Галькиев[6]. В ряде казачьих станиц - Уральской, Илецкой, Мустаевской, Студеновской и некоторых других функционировали мечети.
После ликвидации Башкиро-Мещерякского войска в 1865 г. башкирские и мещерякские казаки были распределены между Оренбургским и Уральским казачьими войсками. До 1865 года в состав Уральского войска входил Башкирский отдел (9-й башкирский кантон). Отдельный Башкирский конный полк просуществовал до 1882 г. История казаков-башкир характеризуется множеством славных военных династий - Абубабкировы, Акчулпановы, Ишбулатовы, Ишмурзины, Кадаргуловы, Каиповы, Курбангалиевы, Узбековы, Узенбаевы и т.д.
Известен также Уфимский казачий полк из тептярей. Тептяри - это сословие, существовавшее в Башкирии с 1730-х годов по 1865 год и состоявшее из народов Поволжья и Приуралья - татар, чувашей, марийцев, мордвы, удмуртов, башкир[7]
Попытки возрождения отдельного башкирского войска были сделаны в период Гражданской войны 1918-1920 гг. В 1918-1919 гг. башкирские части сражались на строне белых, в 1919-1920 гг. - на стороне красных[8]. Особенно прославилась Башкирская кавбригада Мусы Муртазина[9] . Прекрасно показали себя башкирские казаки и во вторую мировую войну, сражаясь в составе Башкирской кавдивизии.
Астраханский казак Н.П Горбунов отмечает: «Среди казаков помимо православных были представители различных религий и сект: мусульмане, буддисты, католики, лютеране»[10]. Астраханские казаки-мусульмане жили в станицах Городофорпостинской и Красноярской. Как отмечает В.М. Викторин «Казачья толерантность (веротерпимость) обусловлена прежде всего необходимостью выживания в окружении иноверческого населения. Длительное совместное проживание непременно приводило к ассимиляции казачьих общин иноверцами. Многих представителей иноверцев в силу их профессиональной пригодности включали в состав казачьего сословия»[11]. В 1840 году было разрешено представителям мусульманской аристократии (Джантурины, Урусовы, Тинбаевы и т.д.) служить в казаках и занимать командные должности[12].
В конце 20-х годов XIX века при царе Николае I из мусульман Кавказа и Крыма были сформированы по образцу казачьих частей лейб-гвардии Кавказско-Горский и лейб-гвардии Крымско-Татарский эскадроны, которые были включены в состав Собственного Его Императорского Величества конвоя.
Казачья служба черкесов, осетин, кабардинцев и т.д. началась ещё с 1733 г., когда кабардинскому князю Эльмурзе Бековичу-Черкасскому было поручено зазывать их на казачью службу. За это было обещано по 15 и более рублей годового жалования на человека. О переходе горцев в казачье сословие свидетельствуют архивные документы, полевые материалы, письменные источники. В.Ф. Мамонов считает, что у терцев изначально «был весьма силен тюркский элемент»[13]. Известны имена представителей кавказской знати Куденек Камбулатов, Сунчалей Янглычев и т.д., которые командовали казачьими отрядами. Известны названия терских казачьих слобод - «Черкасская», «Татарская», «Новокрещенская» и т.д.[14]
Как отмечает С.М. Маркедонов: «Было бы неверно представлять, что переход в казаки непременно сопровождался отказом от ислама, веры предков. Известна группа донских татар, сохранившая мусульманскую веру, оставаясь при этом казаками. Близ столицы Войска Донского Черкасска была станица Татарская, населенная мусульманами, где была мечеть. В 1805 году у Войска Донского появилась новая столица - Новочеркасск. Немногим позднее станица Татарская переехала на новое место. Казаки-мусульмане организовали на р. Тузлов Татарскую слободку в 32 двора. И там у них была своя мечеть. До сих пор город Новочеркасск хранит память о Татарской слободе, а один из микрорайонов и сегодня зовется по-татарски Хотунок. В 1860 году татары-казаки подали на имя наказного атамана М. Хомутова прошение о переселении в Турцию. О том, насколько внимательно подошел к их просьбе атаман, свидетельствует тот факт, что Хомутов направил к казакам-мусульманам войсковых старшин Попова и Сенюткина, чтобы узнать о причинах эмиграции. Был проведен своеобразный социологический опрос (порознь опросили 100 семейств). Татары-казаки заявили, что в брак с женщинами-христианками вступать не могут, а при недостатке женщин «их род истребится». Разрешение на эмиграцию было дано, но отнюдь не все казаки-мусульмане оставили свои родные курени. О них в 1919 г. историк и географ В. Богачев написал, что татар-казаков отличают «непоколебимая честность, благородство, верность»[15].
«В источниках до XVIII столетия название «татары» - обобщающее; порой так называли и ногайцев, и горцев. Применительно к ранней истории Дона «татарами» называют тюрко-татарское население. Первое упоминание о существующей на Дону группе татар... служивших московскому царю... относится к 1623 году. В фольклоре также замечены именно донские татары, группа которых в ХVII- ХVIII вв. росла за счет рождаемости (число семей у самих казаков было слишком мало). Многие казачьи роды имеют татарское происхождения, бытовало слово «тумак», обозначающее человека, у которого отец - казак, а мать - мусульманка, в т.ч. и татарка. Группа донских татар уже в XVII в. существует как сложившаяся единица в войске, довольно активно участвует в его общественно-политической жизни. Одной из городовых станиц г. Черкасска была Татарская, населенная казаками-мусульманами, первоначально находившаяся в юго-восточной части казачьей столицы, вблизи от будущего войскового Собора. А позднее, с 1705 года, она была переселена в северо-восточную часть города за протоку... Интересно, что поныне жители станицы Старочеркасской называют этот район «Татарская слободка», «Татаркин край». После основания г. Новочеркасска поселение казаков-мусульман было перенесено на новое место на правом берегу реки Тузлов и находилось в двух верстах от новой столицы донского казачества. В 1860 г., по разрешению государя, большая часть донских татар эмигрировала в Турцию, а станица была преобразована в хутор Татарский... По данным переписи 1873 г., на хуторе Татарском проживало 108 человек (59 мужчин и 49 женщин), имелся 21 двор»[16].
Согласно книге «Статистическое описание земли донских казаков, составленное в 1822-1833 годах» (Новочеркаск, 1891) «В войске Донском находятся еще татары, живущие при городе Новочеркасске особою станицею и на реке Маныч, в селении Дарьинка. Около 200 лет обитают они на Дону, несут службу наравне с казаками и пользуются всеми их привилегиями... Татары принадлежат к магометанскому исповеданию, имеют свою мечеть и подведомы Оренбургскому муфтию».
В 1819 году к казакам станицы Бороздинской были приписаны казанские татары, а в 1837 году - пленные тавлинцы (выходцы из Дагестана). Известен донской казачий атаман Сары-Осман, только неизвестно имя ли это или прозвище («рыжий турок»).
Историк-декабрист В. Сухоруков, говоря о красоте донских казачек, писал: «Представьте красавиц роскошной Азии, смешанные вместе черты черкешенок, турчанок, татарок, русских- и тогда получите общее понятие о красоте обитательниц Дона»[17]
Источники ХIХ века дают много примеров добровольного перехода в казачье сословие кумыков, цыган, черкесов. Так, число казаков станицы Луковской с 1856 по 1866 годы увеличилось почти вдвое. Статистические данные 1875 года сообщают, что основными этническими группами в станице, помимо русских казаков, стали 772 черкеса и 182 осетина.
Власти учитывали духовные потребности иноверцев-казаков. Так, например, для мусульман-казаков строились мечети, организовывались выборы духовных лиц. Власти было непросто контролировать устройство различных сторон жизни воинов-мусульман. Задача еще более усложнилась в годы Крымской войны1853-1856 гг., когда одной из противниц России являлась крупнейшая мусульманская держава - Турция. Одно из законодательных решений, подготовленных в последние дни царствования императора Николая I, было специально посвящено регулированию религиозного быта казаков-мусульман. 12 февраля 1855 г.
Военный совет Российской империи принял «Правила устройства духовной жизни магометан казачьего сословия». Согласно документу, 18 599 мусульман состояли в штате Донского, Черноморского, Кавказского линейного, Уральского, Оренбургского, Сибирского линейного казачьих войск и Тобольского конного казачьего полка. Для казаков, исповедовавших ислам, строили мечети. Исходя из данных за 1853 год, духовные нужды казаков-магометан обслуживали 114 мечетей и 169 мусульманских духовных лиц. По российскому законодательству для создания прихода требовалось наличие не менее двухсот мусульман мужского пола, штат служителей соборной мечети мог включать в себя три лица (имам - руководитель общей молитвой, хатиб - проповедник и муэдзин - служка, призывающий верующих на молитву), при обычной мечети состояли только имам и муэдзин. Эти служители сначала избирались на местах, в присутствии станичных начальников, «по крайней мере двумя третями принадлежащих к приходу мечети казаков-магометан». Затем служители проходили «духовные испытания» в Оренбургском или Таврическом муфтиятах. Естественно, предполагалась «политическая благонадежность» каждого кандидата на пост духовного служителя в среде магометан, который мог занять свою должность, лишь будучи утвержден местной военной администрацией[18].
В Оренбургском поселке Варна издревле проживают мусульмане-казаки. «Показательно, что при этом необязательно было казакам менять отеческую веру на православие. Мусульмане-казаки из башкир и татар оставались верны Мухаммеду. В селениях стояли мечети, в полках служили муллы. Для них даже в славной солдатской Георгии символ христианства - крест - был заменен на мусульманский полумесяц. Были среди варненских татар-казаков и кавалеры солдатской доблести и славные казачьи командиры, под началом которых служили и русские-христиане. Яркий пример - братья Кочуровы, славные во второй половине XIX века, оба коренные казаки, сыновья казачьего офицера Абдулагана. Старший - Шейхислам - окончил, как и младший, Оренбургское юнкерское училище. На воинской службе с 16 лет. С 1883 года войсковой старшина (казачий полковник). Командовал 4-м Оренбургским казачьим полком и 2-й бригадой Туркестанской казачьей дивизии. Вышел в отставку генерал-майором. Награжден шестью боевыми орденами. Шагимардан - Качуров-младший - был хорунжим и подъесаулом 1-го Оренбургского казачьего полка. Награжден орденами Святого Станислава и Святой Анны третьей степени»[19].
Значительным было число казаков-мусульман также в Кубанском и Терском казачьих войсках. Этнически это были преимущественно представители народов Северного Кавказа - черкесы, осетины, ингуши, ногайцы и т.д. Как отмечал еще А.А. Бестужев-Марлинский: «Казаки отличаются от горце только небритой головой: оружие, одежда, сбруя, ухватка, все горское... Почти все говорят по-татарски, водят с горцами дружбу, даже родство по похищенным взаимно женам»[20]. Среди известных казаков-горцев можно назвать таких как генерал Бекович-Черкасский (кабардинец), генералы А. Бегидов, С.Г. Улагай, Султан Клыч-Гирей, полковники Пшемаф Ажигоев и Махмуд Беданоков (черкесы), генералы Эльмурза Мистулов и Заурбек Тургиев (осетины), генералы Эльберд Нальгиев и Сапарбек Мальсагов, полковник Гуда Гудиев, есаулы Салам Нальгиев и Габерд Ахриев, сотник Мусса Саутиев (ингуши) и т.д. В русско-турецкой войне отличился полковник Тепсоруко Хамурзов-Алтадуков - командир 2-го Горско-Моздокского конного полка Терского казачьего войска. Он получил офицерского Георгия «в воздаяние за отличие, оказанное в деле с Турками, 23 Октября 1877 года, при овладении неприятельскою позициею на Деве-Бойну».
Обратимся к переписи 1897 года. В Терском казачьем войске на это время было 167 301 человек казачьего населения. Их них родным назвали украинский язык - 16329 (9,76 %), калмыцкий - 2727 (1,63 %), белорусский - 586 (0,35 %), татарский - 252 (0,15 %), другие - 2932 (1,75 %), среди других преобладали языки горцев Кавказа - осетинский и др.[21] Мусульмане служили преимущественно в Горско-Моздокском и Кизляро-Гребенском полках Терского войска. Именно казакам-горцам (Абдулатисов, Дебеков, Кибиров, Магомедов) принадлежит сомнительная честь ликвидации в 1911 г. легендарного абрека Зелимхана Гушмазакаева. На апрель 1913 года в Терском казачьем войске служило 338 офицеров, из них русских было 256, остальные 72 - представители кавказских народов (ингуши Нальгиевы, осетины Мистуловы, Тургиевы и т.д.). Героически проявили себя в войнах Х1Х - начала ХХ вв. (особенно в первой мировой войне) такие казаки-осетины как Махамат Агоев, Татархан Абисалов, Кубади Байтуганов, Иналук Гацунаев, Заурбек Гогинаев, Гасан Гульдиев, Хаджи-Мурат Дзарахохов, Хаджи-Омар Мистулов, Эльмурза Мистулов, Масарби Сеоев, Сабан Тугуров, Абубекир Тургиев, Бейбулат Тургиев, Заурбек Тургиев, Гаппо Тускаев и т.д. Выходцами из казаков-осетин являются также дважды Герои Советского Союза генерал армии Иса Плиев и генерал-полковник Хаджи-Умар Мамсуров.
В конце Х1Х в. было создано Персидское казачье войско. Численность Персидского Казачьего войска в 1920 г. составляла 8140 человек, из них 122 российских офицера, преимущественно казаки-осетины (генерал В.А. Косоговский, полковник Л.Бичерахов и др.), хорошо владевшие персидским языком, родственным их родному, осетинскому. Так, полковник-осетин А. Тускаев был за заслуги награжден персидским орденом «Льва и солнца». Как отмечает А. Кротов: «Казаки-мусульмане отлично джигитовали на ахалтекинских конях, метко стреляли с седла, зверски рубились, а также все поголовно пили русскую водку и ругались русским матом - школа даром пройти не могла»[22]. Именно в рядах персидских казаков начинал свою службу кавалерийский офицер Реза-хан, ставший впоследствии полковником, командиром Персидской казачьей бригады, а затем и предпоследним иранским шахом под именем Реза-шаха Пехлеви[23]
Во время Первой мировой войны были созданы национальные кавалерийские части, приравненные по статусу к казачьим. Наиболее известны среди них Кавказская туземная конная («Дикая») дивизия (под командованием генерала Д. П. Багратиона), Текинская дивизия (под командованием генерала Ораз-Хана Сердара), Конно-азиатская дивизия (под командованием генерала Р.Ф. Унгерна), Осетинский конный полк в составе 3-ей Кавказской казачьей дивизии и т.д.
В составе «Дикой» дивизии были Дагестанский, Ингушский, Кабардинский, Татарский, Черкесский, Чеченский конные полки, Осетинская пешая бригада, казачий артдивизион и т.д. В 1917 г. дивизия получила подкрепление в виде 2-го Дагестанского, 1-го и 2-го Осетинских конных полков, и была развернута в Кавказский туземный конный корпус[24].Во время гражданской войны на базе ряда полков Дикой дивизии были созданы отдельные дивизии. Как отмечает С.Г. Шилова «в Гражданской войне на стороне белых армий принимали участие уже четыре национальных конных дивизии (Кабардинская, Черкесская, Осетинская и Чеченская)... Кроме этих дивизий был ряд других горских формирований (Ингушский конный полк, Дагестанский конный полк и др.). Дивизии были иррегулярными, обеспечивались своими же односельчанами (в этом горцы похожи на казаков)»[25]
В период Гражданской войны был введен флаг сине-малиново-зеленый флаг Кубанского казачьего войска, где синий означал - казаки-линейцы, малиновый - казаки-черноморцы, зеленый - казаки-мусульмане[26].
Как отметил Б. Рафиев: «еще с древних времен на защите Руси стояли не только казаки - православные, но также и казаки - мусульмане и казаки - буддисты... Казаки как отдельная, самобытная культурно-этническая группа, создавалась на протяжении длительного времени на территориях войсковых областей России в результате смешения этнических корней представителей различных народов... Такое смешение народов способствовало также наличию у казаков исключительной веротерпимости к последователям других религиозных верований... Царская власть также проводила политику поддержания казаков - не православных. Так, для казаков - мусульман, отличившихся в боях по защите России, был высочайше утвержден аналог военного ордена - Георгиевского креста в виде медали с изображением полумесяца»[27].
|
