| Освободить 1664 года Правобережную Украину от польского гнета не удалось. Правительство Речи Посполитой перекинуло сюда значительные силы и поэтому Брюховецкому и Сирку приходилось с боями отступать. И хотя в июле 1664 года Сирко вместе с Косаговим разбил врага в Капустной Долине, в последующем месяце кошевой атаман испытал поражение в битве против польских войск под Городищем, причем даже пошли слухи о его гибели. Наверное, именно тогда он достал тяжелые раны, следы которых можно было увидеть на его скелете и через 300 лет. Уже в начале ноября 1664 года он побывал в Харькове и Белгороде, стал харьковским, а по другими источниками - змиевским полковником, но не потерял крепких связей с Сечью.
Антипольское восстание на Правобережье, энергичные действия там Сирка и Брюховецкого ускорили падение Тюри. На смену ему после недлинной борьбы был избран Петр Дорошенко. Внук Михаила Дорошенко, воспетого рядом с Сагайдачным в народной песне "Ой на горе да и жнецы жнут", он начал свою деятельность еще в годы Освободительной войны. Петр Дорошенко искренне хотел возвратить независимость Украины, ее единство, добивался и восстановление договора 1654 года. Под его руководством были нанесены несколько значительных поражений армии Речи Посполитой. Это усилило освободительное движение не только на Правобережной Украине, а и в Левобережной, где возрастало недовольство колониальной политикой русского правительства.
В 1667 году после заключения соглашения между Россией и Польшей (Андрусевский заговор), вследствие которой формально закреплялось разделение Украины между ними ради борьбы с Османской империей, внутриполитическая ситуация значительно обострилась. Сознавая это, Брюховецкий налаживает связи с Дорошенко, надеясь в случае восстания сохранить гетманскую булаву. В начале 1668 года это восстание вспыхнуло. Сам Брюховецкий 24 февраля 1668 года прислал из Гадяча призывные универсалы и на Слобожанщину, в частности в Мерефу. В это время Сирко только возвратился из успешного похода к Крыму (из-под Кафы). Тогда было освобождено 2 тысячи христианских невольников, взято в плен 1500 ордынцев. Он не имел никакой благосклонности к Брюховецкому, с которым фактически разорвал отношения еще с 1664 года. По мере того, как левобережный гетман становился, по словам Тараса Шевченко, "грязью Москвы", Сирко все больше отдалялся от него. Уже то, что по возвращении из похода 1664 года Сирко осел не на Левобережной Украине, тогдашней Гетманщине, которая находилась под контролем Брюховецкого, а на Слобожанщине, красноречиво свидетельствует об этом. Тем не менее, когда и сюда поступили призывные универсалы Брюховецкого, Сирко поднял на Слобожанщине восстание. В данном случае Сирко действовал как патриот Украины, согласовав свои действия предварительно с Дорошенко, а Брюховецкого рассматривал, скорее всего, как временного союзника. В скором времени он овладел значительной частью Слобожанщины, но заполучить Харьков ему не удалось.
После этого Сирко тронулся с войсками к Днепру, разгромив на своем пути русские войска (под Ахтыркой и Полтавой). Тем временем в Опошне объединились войска Дорошенко и Брюховецкого, затем казаки сняли Брюховецкого с гетманского правления, а потом убили. Дорошенко становится единоличным гетманом Украины и делает дальнейшие шаги относительно восстановления ее полнейшей независимости. Сирко поддерживает его в этих намерениях и из приказа гетмана идет походом на Крым, разбивает под Ольховцем татарского мурзу Батиршу и нового претендента на булаву - П.Суховия (Суховиенка), который был, кстати, родственником Брюховецкого. В этом же 1668 году Сирко осуществил еще два похода на Крым. Во время второго (октябрь 1668 г .) дошел до Кафы (Феодосии) - наибольшего турецкого порта в Северном Причерноморье, а его сподвижник - кошевой атаман Иван Рог - к Арабата - татарской крепости на юге Арабатской стрелки.
Союз Сирка с Дорошенко вскоре стал распадаться. Ситуация в Украине изменялась каждый день, как в калейдоскопе: одна за одной происходили опасные стычки на границах, в самом украинском обществе не прекращалась острая борьба. Действия Сирка или Дорошенко предопределялись, прежде всего, интересами определенных социальных прослоек и политических группировок украинского сообщества, их соединяло стремление добиться независимости Украины, однако они по-разному видели пути ее получения. Если Сирко опирался на рядовое казачество и отстаивал радикальные действия во внутренней политике, то Дорошенко был расчетливее и опирался на ту часть казачества (и вдобавок более состоятельную), которая более склонялась к союзу с каким-то соседним государством. Дорошенко, разуверившись в Москве и Варшаве, обратил свой взгляд, как в свое время Богдан Хмельницкий, на Стамбул. В 1669 году он заключил союз с султаном Мухаммедом IV. Это был рискованный шаг и он, в конце концов, не принес пользы гетману. Союз с Турцией часть населения Украины не восприняла, и вскоре в Умани был провозглашен полковник Михаил Ханенко новым гетманом Правобережной Украины, а тот заявил об ориентации на Польшу. Не воспринял этого союза с Портой и Сирко, решив воспользоваться, по крайней мере, одним в самом деле положительным моментом Андрусовского перемирия - возможностью объединить силы христианских государств в борьбе против агрессии Османской империи.
Поскольку Сечь с 1667 года находилась под формальным протекторатом русского и польского монархов, то Сирко умело сыграл на двух струнах, добиваясь материальной и финансовой помощи для Сечи от обеих государств.
Недавний харьковский полковник возвратился на Сечь и с того времени борьба против Османской империи. Крымского ханства, ногайских орд целиком поглощает его и приносит ему бессмертную славу. Характерно, что Сирко не был властолюбивым, но власть сама его находила. Одно лишь имя славного предводителя, несмотря на то, был ли он кошевой атаман, или нет, приводило под его флаги множество желавших помериться силой с захватчиками на Юге. Временами и сам кошевой атаман присоединялся к Сирку, фактически передоверяя ему руководство походом. Последний, ярчайший период Сирковой жизни отображен во многих источниках.
Здесь отметим лишь главнейшие моменты.
Вскоре после заключения союза Дорошенко с Мухаммедом IV Сирко осуществил успешный поход на турецкую крепость Очаков, сжег город и взял большую добычу.
Об этом кошевой атаман сообщил письменно царскому военачальнику Г.Ромодановскому 28 июля 1670 года, причем местом написания письма был "Корзин на Чортомлыке", т.е. Чортомлицкая Сечь.
Сирко проявил себя замечательным дипломатом, возобновив за короткое время связи с Речью Посполитой, которая и дальше удерживала под своей властью значительную часть Правобережной Украины. Так что, из двух бед приходилось выбирать меньшую... В своих связях с Речью Посполитой он опирался не так на короля Михаила Вишневецкого (1669-1674 гг.), как и на великого коронного гетмана Яна Собеского, который высоко ценил борьбу казаков с Османской империей. Из тактических соображений Сирко поддерживал результаты Острожской комиссии, на которой были выработаны условия относительно статуса Правобережной Украины в составе Речи Посполитой. Конечно, речь шла о той части казаков, которая выдвинула в гетманы Михаила Ханенко. Чтобы закрепить союз, король Михаил Вишневецкий передал Ханенковым представителям клейноды, в частности булаву и флаг.
Не только гетман, а и сам Сирко от лица низовцев посылал в Варшаву послов. Так, в письме Михаила Вишневецкого к Сирку от 12 июня 1671 года содержится благодарность за то, что было послано посольство Алексея Полезанка, и высказывалась надежда, что Сирко будет под протекцией Речи Посполитой. Позднее Ханенко и другие казацкие полковники приняли присягу на верность Речи Посполитой, о чем и было прислано в Варшаву соответствующий документ от 6 сентября 1671 года. На первом месте среди запорожских полковников стоит подпись Сирка . Хотя документ сохранился в тогдашней копии, тем не менее на нем нет объяснений относительно того, что за Сирка кто-то подписался, как это было после заключения Переяславских статей 1659 года.
Чрезвычайно большая роль Сирка в распространении власти Ханенко на значительной территории Правобережья. В письме от 1 октября 1671 года один шляхтич писал: "Теперь так тянутся к Сирку, как было за Хмельницкого, когда все к нему тянулись. Одновременно кошевой атаман громил ногайские орды под Белгородом. В своем письме от 23 декабря 1671 года король Михаил Вишневецкий благодарил Сирка за это и выражал надежду, что он и дальше будет воевать против басурманов, "чтобы Украина, золотой край, цвела в полном мире".
Уверенно контролируя Побужье, Сирко с Ханенком осуществили ряд важных походов против ордынцев. В начале 1672 года Сирко вместе с бывшим молдавским хозяином Хинкулом ударил по Молдавии, которая тогда была вассалом турецкого султана, и овладел ее столицей - городом Яссы. Тогда же Хинкул передал ему молдавский престол: "Хинкул Сирка, как свата своего, так как дочь свою отдал за сына Сирка, посадил на молдавском хозяйстве, как слышать". Этими действиями Сирко напоминал Б.Хмельницкого, который после успешного похода на Молдавию добился брака своего сына Тимоша с дочкой молдавского хозяина, чтобы со временем он стал правителем Молдавии. Но, учитывая уважительные причины, Сирко, оставив молдавский престол, должен был спешить на Левобережную Украину. 1672 года тамошний гетман Демьян Многогрешный был безосновательно обвинен в измене царю и сослан в Сибирь. Возник вопрос о новом гетмане Левобережной Украины. На этот раз Сирко решил добиваться булавы, надеясь на широкую поддержку жителей левобережных полков. За его спиной стояло Запорожье. Сирка хорошо помнили и на Слобожанщине, где тогда жила его семья. Добрая слава шла о нем и на Правобережье, итак, без сомнения, такому человеку было возможно объединить всю Украину под единоличной гетманской властью. В самый раз этого и не хотела Русская империя, которая последовательно осуществляла относительно Украины политику "разделяй и властвуй". Ей нужен был на гетманском престоле послушный исполнитель указаний "его царской пресветлой величественности" и вдобавок неспособный даже в помыслах возглавить антифеодальное движение в Украине. Для такой роли идеально подходил, за Шевченковским точным определением, "глупый Самойлович", который имел и отрицательные черты, такие как корыстолюбие, завистливость, склонность к интриганству. Воспользовавшись этим, русскому правительству легко было предрасположить на свою сторону Самойловича и устроить вместе с его единомышленниками ловушку на Сирка.
Сначала князь Ромодановский пригласил в Курск Сирка, чтобы тот лично передал ему важного белгородского мурзу Тенмамбета, взятого в плен 3 месяца назад на Куяльнике. Сирко, получив уверение в безопасном проезде, отправился в дорогу с Сосницы в сопровождении зятя Ивана Сербина и нескольких доверенных людей 29 апреля 1672 года. На пути из Новых Санжар его перехватил полтавский полковник, сторонник Самойловича, Федор Жученко, арестовал и отправил в кандалах к Батурину. Через несколько дней Самойлович со своими соучастниками обратился к царю с письмом, оговаривая кошевого атамана. Таким образом, русское правительство получило желательный повод. "Тишайший" Алексей Михайлович велел Ромодановскому привезти арестанта в Москву, так как стало известно, что "генеральная старшина и все Войско Запорожское и голытьба стремятся избрать на гетмана Ивана Сирка". Вскоре Иван Сирко был привезен в Москву, а оттуда - в Тобольск. Итак, "Сибирь неисходимая" пополнилась еще одним украинским узником.
В Сибири на Сирка ждала тяжелая судьба предшественников - тысяч украинских и белорусских ссыльных. Однако, как говорят, счастье с несчастьем в одних санях ездит. Османская империя впервые после 1621 года решившись на большую войну в Восточной Европе, развернула наступление на Украину, надеясь через нее ударить по Польше и России. Весной 1672 года турки захватили Каменец-Подольский, овладели значительной частью Правобережья и заставили Польшу подписать невыгодный мир. Дальше целью нового турецкого похода стал Киев... Это вызвало тревогу и беспокойство нескольких европейских государств, которые начали второпях формировать антитурецкую коалицию, а без Запорожской Сечи полноценной она не могла быть. В свою очередь сечевики без Сирка были, как пчелы без матки.
Первым это поняло правительство Речи Посполитой, которая уже попробовала на себе силу турецкого оружия, и вскоре польские дипломаты начали настойчиво добиваться, чтобы царь освободил кошевого атамана из ссылки. Хотела или не хотела этого Москва, но нельзя было не признать мудрость Варшавы в данном случае. Добивались освобождения Сирка, конечно, и запорожцы. В конце концов, Сирко стал вторым украинским ссыльным, который не остался в Сибири навеки, а был освобожден и получил возможность возвратиться на Родину. Алексей Михайлович в письме к польскому королю от 21 мая 1673 года писал об освобождении Сирка, которому сразу же был дан приказ нанести удар по Крыму. Как известно, казацкий предводитель с блеском справился с этой задачей. Казаки совершили нападение на турецкую крепость Тягиню (теперь г. Бендеры), взяли Измаил и Очаков, а потом стали на отдых в Остре. В своем письме к царю от 4 октября 1673 года Сирко извещал о разгроме ордынцев, которые шли Муравским шляхом на Полтаву, о походе казаков Днепром на Тавань (теперь Каховка). Вообще в этом же, 1673 году Сирко успел возглавить несколько удачных походов на Очаков.
Было бы ошибкой думать, что кошевой атаман возвратился из Сибири послушным исполнителем царских приказов. Громя войско Османской империи и ее союзников, он служил, прежде всего, не царю, а украинскому народу, всем славянским народам - и свободным, и порабощенным турками, наконец, всей христианской Европе. Внешнеполитические действия Сечи, возглавляемой Сирком, в то время совпадали с внешнеполитическим курсом русского правительства, если говорить об османской угрозе. Вместе с тем под оболочкой лояльности и верной службы и борьбы против Османской империи можно увидеть и другого Сирка - непримиримого противника московского гнета.
И раньше Сирко восставал против господства Московщины, и раньше он поддерживал связи со Степаном Разиным и его повстанцами, и теперь предоставлял им приют на Сечи. Особой огласки приобрела история с самозванцем Симеоном Алексеевичем, которому протежировал Сирко. Самозванец Симеон, якобы сын царя Алексея Михайловича, был на самом деле казаком из Лохвиц по имени Семен (по другим данным - кашевар Матвей с Дона). После разгрома Крестьянского восстания под предводительством Степана Разина Симеон прибыл на Сечь в 1673 году. Кошевой атаман всячески поддерживал самозванца и по более поздним свидетельствам псевдоцаревича будто бы был намерен идти с ним войной на Москву бить бояр. Появление дежурного самозванца на Сечи вызвало переполох в столице Московщины. Там хорошо помнили Лжедимитрия І, который вышел именно из Сечи, и о том, что ядро его войска составляли 20 000 запорожцев и выходцев из Украины. Помнили и о других самозванцах Смутной поры, о походах Сагайдачного на Москву, Калугу и т.п.. Поход нового самозванца, возможно, и был бы авантюрой, но ясно было, что им воспользуются и борцы против московского господства в Украине, и бывшие разинцы и, в конце концов, соседи Московщины, прежде всего Турция и Крым.
В 1674 году к Сирку прибыло царское посольство Чадуева и Щоголева с требованием выдать самозванца, но кошевой атаман отказался. Больше того, он послал в Чигирин свое посольство во главе с военным судьей Стефаном Белым, чтобы возобновить союз с гетманом Правобережной Украины Петром Дорошенко, старался привлечь к этому союзу и гетмана Самойловича. Однако тот не только не поддержал Сирка, а и донес о его намерениях в Москву. Не было твердого ответа и от Дорошенко. В этих условиях, когда и вдобавок начинался новый поход Османской империи в Украину, когда царь написал кошевому атаману острое письмо по поводу Лжесимеона, когда угроза нависла над женой и другими членами семьи, Сирко должен был согласиться на выдачу самозванца Москве. Но и позднее в источниках есть упоминания о намерениях Сирка отвоевать те города Русской империи, которые перед тем захватил Степан Разин. В том же, 1674 году судьба сводит Сирка с Мазепой, который находился тогда на службе у гетмана Дорошенко. Мазепа был послан в составе посольства к крымскому хану и турецкому султану и отправился с небольшим сопровождением степями через Ингул и Южный Буг, направляясь к Очакову. На Ингуле его перехватили запорожцы и привезли на Сечь, где по этому случаю был созван совет. Узнав о цели посольства (укрепление союза с Османской империей и Крымским ханством), запорожцы хотели убить руководителя дипломатической миссии. И, как представляет летописец Величко, за Мазепу заступились Сирко и еще несколько старых атаманов: Панове браття, просим вас, не убивайте этого мужчины, может он и вам и нашей отчизне в дальнейшем сгодится" .
1674 год вошел в историю Украины как один из наикровавейших. Тогда турецкое войско, действуя вместе с ордынцами, захватило Ладижин и Умань, и вырезало и забрало в неволю почти все их население. Сирко, как мог, помогал правобережцам, но силы, чтобы ударить по мощной турецкой армии, не хватало. Кошевой атаман очень надеялся на Самойловича, который бы мог повести в бой и левобережные полки, и русские войска. Однако Самойлович отказался выступить совместно с Сирком и снарядил к Умани лишь 6 тысяч казаков во главе с полковником Мурашкой, обрекши их на гибель. Этого Сирко не простил Самойловичу до конца жизни. Об этом свидетельствуют, скажем, его письма к Яну Собескому (от 18 марта 1675 года) и к Самойловичу (от 5 октября 1678 г.). В этом последнем, в частности, говорится: "Ведь вы, предусмотрительно повернув от Лисянки назад от тогдашнего военного похода и обещанной ладижинцам и уманцам обороны, вместо своей искренности запихнули дырку одним нашим братом, добрым и отважным рыцарем Мурашкой, который за доброе здоровье отчизны и Ладижина и жизнь свою там положил, а вы сам, стоя будто журавль на купене, издали просматривался к Ладижинам и Умани, что там будет твориться, хорошо огородившись для защиты своего здоровья палатками, чтобы не залетела оттуда от ветра какая-нибудь пуля и ему в роскошных перинах, как павлину в краснопестрых перьях, не повредила" .
Польский мемуарист Емйоловский упоминает и о неудачных попытках 1674 года галги-султана, т.е. командующего войска Крымского ханства, второго после хана лица, переманить Сирка на свою сторону. В других источниках находим сведения и о разгроме Сирком войск галги-султана под Таванню. В октябре 1674 года он возглавил восьмитысячное войско, в том числе 2 тысячи запорожцев, 2 тысячи донцов под командованием Пимченка, 4 тысячи калмыков, и ударил по Крыму. Этим была очень встревожена орда, которая действовала тогда в Украине, и теперь должна была поворачиваться назад.
1675 год прошел под знаком новых захватнических приготовлений Османской империи. В это время Сирковы казаки пристально стерегут южные границы Украины, обороняют переправы, сообщают о действиях мусульманских войск власти Батурина, Москвы и Варшавы, донских козаков, калмыков и черкесов. Но Сечь не только бережет свои границы, а и ведет наступления. И в обороне, и в наступлении Сирко проявил себя непревзойденным полководцем. Летописец Величко рассказывает о неудачной попытке турецких войск 1675 года захватить Сечь, где тогда находился Сирко. Вследствие ночного боя из 15 тысяч янычар спаслись лишь 3 тысячи, а потери казаков не превысили 50 душ. Временами с этой победой связывают письмо Мухаммеда IV к запорожцам и знаменитейший ответ ему, в составлении которого якобы принимал участие и кошевой атаман. Не случайно Репин по совету Яворницкого ввел к своей знаменитейшей картине оскорбленного Сирка. Правда, историки ныне доказали, что первые образцы письма - этой жемчужины устного народного творчества – приходятся, по меньшей мере, на времена Хотинской войны 1621 года. Однако деятельность Сирка, который писал и реальные письма хану и султану и стал олицетворением героической борьбы казачества против турецко-татарсько-ногайського нашествия, безусловно давала материал для развития давних и создания новых легенд.
ПРЕДЛОЖЕНИЕ МАГОМЕТА IV-го.
Я, султан, сын Мухаммеда, брат Солнца и Луны, внук и наместник Бога, владелец царств Македонского, Вавилонского, Иерусалимского, Великого и Малого Египта, царь над царями, властитель над властелинами, необыкновенный рыцарь, никем непобедимый воин, неотступный хранитель гроба Господня, попечитель самого Бога, надежда и утешение мусульман, смущение и великий защитник христиан - повелеваю Вам, запорожским казакам, сдаться мне добровольно безо всякого сопротивления и меня Вашим нападками не заставлять беспокоиться".
Султан турецкий Мухаммед IV.
ОТВIT ЗАПОРОЖЦIВ МАГОМЕТУ IV.
"Запорожские казаки турецкому султану! Ты, султан, чорт турецкий, i проклятого чорта брат i товарищ, самого Люцеперя секретарь. Якiй ты в черта лыцарь, коли голою сракою ежака не вбъешь. Чорт высирае, а твое вiйско пожирае. Не будешь ты, сукiн ты сыну, сынiв христiянських пiд собой маты, твойого вiйска мы не боiмось, землею i водою будем биться з тобою, распро#б твою мать. Вавилоньский ты кухарь, Макидоньский колесник, Iерусалимський бравирник, Александрiйський козолуп, Великого и Малого Египта свинарь, Армянська злодиюка, Татарський сагайдак, Каменецкий кат, у всего свiту i пiдсвiту блазень, самого гаспида внук и нашего х#я крюк.
Свиняча ты морда, кобыляча срака, рiзницька собака, нехрещений лоб, мать твою въ#б. От так тобi запорожцi виcказали, плюгавче. Не будешь ти i свиней христiанских пасти. Теперь кончаемо, бо числа не знаемо i календаря не маемо, мiсяць у небi, год у князя, а день такий у нас, який i у Вас, за це поцелуй в сраку нас!
Пiдписали: Кошевой атаман Иван Сирко Зо всiм кошем Запорожськiм"
Уже после Рождества 1675 года Сирко осуществил первую наступательную операцию. Он послал к Очакову отряд под командованием Мыська и Волошина. 28 апреля сам отправился в большой поход, разбил орду на Кучманском шляхе и освободил из неволи около тысячи христиан. Поворачиваясь назад, кошевой атаман встретил новую орду возле Ингула и снова победил. Сирковы успехи могли бы быть большими, но его не поддержал Самойлович, не доверяло кошевому и царское правительство.
В августе 1675 года Сирко со своим войском тайно форсировал Сиваш и неожиданно ударил по Крыму, захватив несколько городов и дойдя вплоть до Бахчисарая. Хан вместе со своим двором должен был спасаться бегством в горы. И хотя крымцы быстро пришли в себя, но преградить путь казакам на Сечь им не удалось. Прибегнув к военным ухищрениям, Сирко обманул врага и прорвался через Сиваш назад к Сечи с богатой добычей и большим количеством освобожденных христиан. Этот поход довольно полно описан в источниках, прежде всего в летописи Величко.
В том же году Дорошенко, убедившись в том, что его союз с Турцией не оправдал надежд, ищет новых союзников. Поскольку в Батурине сидел его заклятый враг Самойлович, то правобережный гетман обратился к Сирку. Кошевой атаман видел здесь новую возможность объединить силы Правобережной и Левобережной Украины, Запорожской Сечи и, в конце концов, ликвидировать опасность со стороны Османской империи, опираясь на помощь Московщины, Речи Посполитой и некоторых других государств. Вот почему он охотно идет на новое сближение с Дорошенко, забыв о недавней вражде. Во главе отряда казаков кошевой атаман прибывает к Чигирину 20 октября 1675 года. Его сопровождают также донцы Фрола Минаєва и калмыки Есинея. После торжественной встречи Сирка Дорошенко объявил о своем переходе "под царскую руку" и присягнул в этом кошевому атаману 22 октября. Он передал также Сирку булаву, флаг и другие клейноды, но тот оставил их правобережному гетману. Тогда же Сирко и Дорошенко известили об этом событии Самойловича, прислав ему свои письма. 25 октября Сирко покинул Чигирин... Действуя так, кошевой атаман натыкался на значительную опасность, ведь он входил в союз без царского указа и ведома Самойловича. Царь и гетман Левобережной Украины все меньше учитывали права и вольности Запорожской Сечи, а Сирко как раз пылко отстаивал их и старался вести максимально независимую политику. К сожалению, он не всегда находил понимание даже у ближайшего окружения. Вот и на этот раз казакам не понравился дальновидный шаг своего предводителя, направленный на сближение с Дорошенко, они не во всем восприняли проявления уважения кошевого атамана к ослабевшему правобережному гетману. На обратном пути в отряде возникло какое-то волнение, так что Сирко должен был покинуть их и сам добираться в Сечь. Чигиринское событие вызвало злость Самойловича, и тот поспешил подать в Москву очередные доносы на Сирка. "Попович", как презрительно называли казаки Самойловича, был напуган тем, что с ним поступят так же, как с Брюховецким в 1668 году. Обозвалось в конце концов и русское правительство, которое не признало присяги Дорошенко Сирку и требовало составления новой присяги в присутствии Ромодановского и Самойловича, передачи этому последнему гетманских клейнодов. А самого Сирка недвусмысленно предупреждали о недопустимости таких действий.
Однако казацкий предводитель не потерял равновесия. Прибыв на Сечь, он быстро возобновил свое влияние и совсем не думал отказываться от Дорошенко в трудное для того время, ходатайствовал о дальнейшей судьбе правобережного гетмана. Деятельность Сирка была направлена в определенной мере к тому, чтобы царь не заслал Дорошенко в Сибирь, а разрешил проживать ему в Соснице. Правда, царское правительство вскоре не сдержало свое слово, и уже в 1677 году Дорошенко был отправлен в Москву, после чего он оказался в положении почетного ссыльного в Вятке. Не думал Сирко прекращать и своих отношений с Варшавой, несмотря на неоднократные предупреждения из Москвы и Батурина. Он возлагает определенные надежды на нового короля Польши Яна III Собеского, которого знал лично. Ян Собеский придавал большое значение Сечи в своих планах войны с Османской империей и со своей стороны не раз посылал на Сечь своих представителей, помогал казакам материально и финансово. Интересно письмо короля к Сирку, в котором он просит послать запорожское посольство на заседание сейма и на свою коронацию, которая должна была состояться в Кракове 2 февраля 1676 года.
Тем временем Османская империя в 1677 году перешла в наступление в Приднепровье, стараясь добраться Киева. Турецкое правительство планировало также уничтожить Сечь. Султан хотел поставить вдоль Днепра свои крепости аж по Кодак. О возможных следствиях этого с боязнью говорилось в царской грамоте: турки "там конечно огород делать мыслят, в чем вон (Кодак) оберегает, сохрани Бог, как то место они неприятели осядут, то уж ни единого в Запорогов казака не пропустят и уже на них будет невозможно наступать и водой и землю их ходит, что и на море уж не пропустят казацких челнов; только на то место из городов малороссийских ход на море, а инуды никуды нельзя... А как в Кодаке будет городок татарской, то, сохрани Бог, весно пропадет Запорожье, но уже из малороссийских городов полем и водой всегда на обед и на вечер приходит станут, потому что Кодак близко малороссийских городов".
Чтобы усилить свои позиции в Украине, турецкое правительство выпустило из тюрьмы Юрия Хмельницкого и провозгласило его правителем Украины. Хмельниченко созывал под свои флаги казаков, неудовлетворенных польским и русским господством, социальной политикой гетмана Самойловича; слал своих посланцев и на Сечь к Сирку, стараясь перетянуть его на свою сторону. Интересно, что среди посланцев Юрия Хмельницкого был и его племянник Иван (не сын ли Тимоша Хмельницкого?).
На Сечи тогда создалась чрезвычайная ситуация. Наступление Русской империи на нее продолжалось. Не хватало продовольствия, боеприпасов, а царь и гетман не спешили с помощью. В случае опасности они могли совершить с Сечью так, как в свое время с Ладижином и Уманью, оставив эти два города на "потраву" турецким войскам. Хотя запорожцы провели в начале 1677 года несколько удачных акций против Османской империи, захватили в понизовье Днепра турецкого посла в Крыму, было ясно, что едва ли выдержит Сечь удар всего войска Османской империи. Крымского ханства и ногайских орд. Не следует забывать, что наилучшие времена Сечи были уже в прошлом, после Освободительной войны основная часть казаков перешла на "волость" на земле Гетманщины. В этих чрезвычайно сложных условиях Сирко проявил себя как настоящий дипломат. Он начал переговоры с турецким и крымским правительствами, с Юрием Хмельницким, пошел на некоторые уступки, всячески стараясь выиграть время. Через своих посланцев Сирко убеждал правительства Московщины, Речи Посполитой, Левобережной Украины, что Сечи крайне нужно увеличить помощь. Вскоре до Москвы и Батурина дошли слухи о том, что Сирко заключил с султаном перемирие к весне 1678 года, а также пообещал дать Ю.Хмельницкому запорожцев на помощь. Учитывая эти тревожные сообщения новый царь Федор послал на Сечь посольства В.Перхурова, а потом и О.Казандеева, которые привезли запорожцам деньги и пообещали помощь. Из других источников узнаем, что царь и Самойлович в самом деле приняли определенные меры для укрепления Надпорожья, увеличили помощь Сечи. Дипломатическая игра Сирка завершилась полным успехом. Войско Османской империи отправилось на Чигирин. Вследствие этого отпала потребность идти на крайние меры, т.е., как планировал Сирко, уничтожить своими руками Сечь, а запорожцам запрятаться на островах Большого Луга. Запорожская Сечь усилила свои позиции благодаря снабжению оружия, боеприпасов и продовольствий из Московщины и Гетманщины.
В конце лета 1677 года Османская империя потерпела поражения под Чигирином. Хотя формально Сечь соблюдала условий перемирия с султаном и ханом, однако есть данные о действиях запорожских лодок на Днепре близ Чигирина. Сам Сирко не дал Ю.Хмельницкому не то что 500 козаков, а ни одного. Тем не менее, ему удалось продлить перемирие и на следующий год.
Во время второго Чигиринского похода 1678 года армии Османской империи удалось захватить бывшую столицу гетмана Богдана Хмельницкого и его преемников. Российско-украинские войска, которые обороняли город и замок, не выдержали очень сильного нажима вражеских войск. Ромодановский и Самойлович бездействовали. А запорожцы не стали ждать продвижения врагов к Киеву и усилили свои действия в тылу. Еще когда турки штурмовали Чигирин, Сирко спустился с казаками в понизовье Днепра и уничтожил несколько турецких галер. После этого он пошел к Бугу, где разбил турецкую заставу, сжег мост через реку, освободил многих плененных. Действия запорожцев становились все более активными, и это было одной из причин того, что Османская империя, в конце концов, оставила мысль о значительных завоеваниях на территории Украины.
1679 год Сирко начал походом на поднепровские вражеские крепости Кази-Кермен и Тавань. Его успешные действия побуждали турок отправиться на Сечь. Почуяв о подходе к Сечи воинства Кара-Мухаммед-паши, Сирко покинул Сечь и перепрятался с войском на островах. Искать там казаков - была безнадежная вещь, пришлось турецкому военачальнику возвратиться назад.
Узнав о наступлении турецких войск, царь Федор снарядил на Сечь войско под командованием Корецкого. Есть определенные основания считать, что именно этот эпизод был позднее описан в "Лейпцигской почтовой и обычной газете" за 1680 год, где речь шла о том, что на помощь Сирку было послано 10 тысяч русского войска, которое стояло в Конотопе, и два левобережных полка - полтавский и миргородский, а также 500 калмыков.
В последние два года Сирковой жизни авторитет у казацкого предводителя был высоким и на Сечи, и в Левобережной Украине. Все чаще звучали голоса о свержении Самойловича и избрание гетманом Сирка. Об этом говорили как в узком кругу старшины (скажем, во время свадьбы Сиркового сына), так и среди полков. Такая поддержка обеспечила Сирку опору в борьбе за сохранение прав и свобод Запорожья. Кошевой атаман решительно добивается у царского правительства обещанной материальной помощи, даже свержения Самойловича, грозясь в случае отказа перейти под протекторат турецкого султана.
Продолжалась острая дипломатическая борьба и не следует верить каждому слову Сирка, как и любого другого дипломата. Однако нельзя не заметить определенного изменения внешнеполитического курса Сечи в последние годы жизни кошевого атамана. Если на протяжении почти целой жизни Сирко проявил себя как выдающийся организатор борьбы против турецко-татарско-ногайского нашествия, то в конце, когда угроза этого нашествия была уменьшена общими усилиями европейских государств вместе с Сечью, Сирко избирает новое направление. Он дальновидно предусмотрел неминуемый крах Османской империи, упадок Крымского ханства и ногайских орд, а также Речи Посполитой, значительный подъем Московщины, которая будет стараться не только выйти на берега Азовского и Черного морей, а и уничтожить Запорожскую Сечь. Вот почему в последние годы своей жизни Сирко все более чаще ведет речь о мирном сожительстве с Турцией, Крымским ханством и поганцами, заключает перемирие с султаном и ханом. Об этом свидетельствуют и два последних его письма (от 14 января и 16 апреля 1680 г.), записи запорожского писаря Биховца и некоторые другие источники. Бесспорно, кошевому атаману было известно о союзе Сечи с Крымом в 20-х годах XVII столетия, который заключил Г.Дорошенко с ханом Мухаммед-Гиреем и его братом галгою-султаном Шахин-Гиреем, о союзе Богдана Хмельницкого с ханом Ислам-Гиреем III и прочее, и теперь он тоже стал на этот путь. Мы не знаем, как сложилась бы внешняя политика Сечи, если бы Сирко прожил еще лет 10-15, но ясно, что его идея была развита в ХVІІІ столетии: украинско-татарский союз 1709-1714 гг., существование Сечи под Крымским протекторатом в 1709-1733 годах, попытки коша наладить мирное отношения с Крымским ханством и ногайцами в период Новой Сечи (1734-1775 гг.).
Однако к окончательному согласию Сирка с ханом и султаном не дошло, так как кошевой атаман не имел надлежащей поддержки старшины. Не было единства в этом среди рядовых казаков, да и оставалась проблематической поддержка Левобережья, пока там гетьманствовал Самойлович.
Бывший запорожский писарь Биховец тайно свидетельствовал в Москве уже после смерти кошевого атамана: "Мы с судьей Яковом Константиновым хорошо послужили Богу и Великому государю, к злому поступку Сирка не допустили, не дали ему с Крымом договориться, чтобы быть под властью турецкого султана. С того времени Сирко впал в отчаяние, что не смог осуществить своих замыслов, заболел, заболела у него левая сторона, от чего чрезвычайно похудел".
Жизнь каждого человека имеет свой конец. Пришло смертное время и к Ивану Сирку, и он мужественно встретил его. Предчувствуя близкий конец, приказал сделать гроб, "в который он потом ложился и говорил, что бывшего здоровья у него уже нет" . 11 (1) августа 1680 года Сирко внезапно умер на своей пасеке в Грушовке, находившейся в Днепровских плавнях за 10 верст от Сечи. Подробнее о смерти кошевого атамана рассказал его современник летописец Самойло Величко: "Того же лета, 1 августа, преставился от этой жизни в своей пасеке Грушовке, поболев определенное время, знаменитый кошевой атаман Иван Сирко. Его припроваджено водой к Запорожской Сечи и честно похоронено всем низовым Запорожским войском в поле за Сечью, напротив Московского окопа, где хоронилось другое запорожское товарищество. Похоронено его знаменито 2 августа с пребольшой пушечной и мушкетной стрельбой и с великим сожалением всего низового войска. Так как это был тот их исправный и счастливый вождь, который с молодых лет вплоть до своей старости, забавляясь военными промыслами не только значительно воевал Крым и пожег в нем некоторые города, но также повоевал в диких полях, было то и в разных местах, разбивал многочисленные татарские чамбулы и отбивал плененный христианский ясырь. Он заплывал на лодках и в Черное море и совершал в разных местах бусурманам немалый вред и разорение. А на самом Черном море громил он корабли и каторги, которые плыли из Константинополя в Крым, Азов и другие места, и с большими добычами счастливо возращался с Запорожским войском к сво
|