Каталог статей

Главная » Статьи » Мои статьи
Улус Джучи в Монгольской империи 1224-1269 гг.
Улус Джучи (по русским летописям более известный под названием Золотая Орда) изначально был создан как составная часть Великой Монгольской империи. Но не прошло и полувека, как Улус Джучи стал полностью независимым государством. Однако анализ его статуса даже в тот период, когда он официально считался частью Еке Монгол Улус, показывает, что он занимал особое положение среди других уделов. В данной статье автор рассмотрит ряд аспектов, которые и позволяют сделать вывод о том, что Улус Джучи в рамках Монгольской империи обладал сравнительно широкой автономией.
Разделение Еке Монгол улус (Великой Монгольской империи) Чингис-ханом между своими сыновьями и другими родичами, произведенное к 1224 г. можно счесть предпосылкой ее дальнейшего раскола. Но на тот момент это был единственный способ сохранить обширную державу в состоянии относительного единства. Чингис-хан и его администрация оказались не готовы к столь быстрому расширению его владений за счет присоединения к ним Уйгурии, государства Кара-киданей, Хорезма, Северного Китая, и не могли обеспечить эффективное управление ими из одного центра, каковым к 1220 г. только-только становился Каракорум. В то же время недавно присоединенные земли без эффективного управления могли вновь легко выйти из-под контроля монгольских властей.
Единственным выходом из этого административного кризиса становилось выделение автономных владений членам правящего рода Борджигин - сыновьям, братьям и племянникам Чингис-хана. Каждый из них получал определенную область (ряд областей) в управление, имел возможность привлечь на службу местных администраторов и учитывать исторические традиции управления, сложившиеся в том или ином регионе. Естественно, Чингис-хан, наделяя владениями родичей, наибольшее доверие выказал не братьям и племянникам (они получили довольно небольшие уделы собственно в Монголии и Северном Китае и не играли большой роли в делах империи), а собственным сыновьям. Улусы Джучи, Джагатая и Угедэя, а также Коренной юрт, доставшийся Тулую, стали прообразами будущих государств Чингизидов, последние из которых прекратили свое существование лишь во 2-й пол. XIX в.
История создания Улуса Джучи начинается с 1207 г. Согласно "Сокровенному сказанию" в этот год Джучи совершил поход, в ходе которого власть Чингис-хана признали "лесные народы" (предки современных бурят), ойраты, енисейские киргизы и еще ряд племен. Чингис-хан похвалил Джучи за то, что тот сумел подчинить эти народы без боя, и даровал новоприобретенные земли ему в подданство. По средневековому монгольскому наследственному праву старшие сыновья получали самые отдаленные владения еще при жизни отца, тогда как его "Коренной юрт" наследовали после его смерти младшие дети. Джучи, как старший, получил только что завоеванные земли, которые на тот момент и были самыми удаленными. Но уже вскоре империя начала бурную экспансию на запад. К 1221 г. Улус Джучи включил в себя Хорезм и земли к северу от него, населенные преимущественно кипчакскими племенами.
Около 1224г. Чингис-хан провел официальный раздел Монгольской империи между своими сыновьями, братьями и племянниками. Именно в это время и происходит официальное закрепление статуса Улуса Джучи.
Назначив Джучи правителем только что завоеванных земель, Чингис-хан выделил ему 9 000 юрт, тогда как сама мать Чингис-хана вместе с младшим из его братьев получили 10 000. Подобное распределение, вызвавшее неудовольствие матери, свидетельствует о том, что Чингис-хан изначально отводил Улусу Джучи большее значение, нежели просто владениям еще одного члена рода Борджигин.
Это предположение подтверждается еще и тем, какое место занял Улус Джучи в административном делении Еке Монгол Улус. Монгольская империя делилась по принципу военного построения: центр ("Голун Улус, Коренной юрт"), правое крыло ("джунгар") и левое крыло ("барунгар"). Центром считалась собственно Монголия - Коренной юрт (Голун улус). Улус Джучи составлял барунгар Монгольской империи, тогда как владения всех остальных членов рода Борджигин являлись ее джунгаром.
И впоследствии Улус Джучи считался не просто уделом в рамках Монгольской империи, а центром ее западного крыла: Бату, сын и преемник Джучи, был "старшим ханом всех западных татар", как и его собственные преемники.
Особенность административного статуса Улуса Джучи вытекала из его политической роли. Это владение являлось изначально плацдармом для дальнейшей экспансии монголов на Запад, поскольку обладало большими природными, материальными и человеческими ресурсами. Впоследствии, когда основные завоевания на Западе были свернуты, его роль несколько трансформировалась: Золотая Орда превратилась в передовой форпост для взаимоотношений с западными соседями и центр управления государствами-вассалами, о которых речь пойдет ниже.
По мере расширения территорий Еке Монгол Улус на Запад объективно проявлялась необходимость переноса центра империи также в западном направлении. Поэтому не случайно имела место попытка Бату перенести административный центр с востока в свои владения в Дешт-и-Кипчак, предпринятая им ок. 1249 г. Его попытка не имела успеха: воспротивились монгольские Чингизиды, справедливо опасавшиеся, что влияние их западных родичей станет преобладающим в рамках всей Монгольской империи. Они выразили свое несогласие в монгольском, традиционном, стиле: "Коренной юрт и столица Чингиз-хана - Онон и Керулен, и для нас не обязательно идти в Кипчакскую степь". В результате центр империи в силу сложившихся традиций не переместился на запад. Более того, - при Хубилае он был перенесен далее на юго-восток, в Китай, что, в конце концов, привело к расколу Еке Монгол Улус (в то же время, когда Золотая Орда добилась полной независимости).
По мере повышения статуса Улуса Джучи возрастала и роль его правителей, которые, начиная уже с Джучи, становились вторыми по значению лицами в Еке Монгол Улус. Конечно, во многом это было связано и с их личными качествами: и сам Джучи, и два его ближайших преемника - его сыновья Бату и Берке - оказались прекрасными администраторами, талантливыми правителями и ловкими политиками. Поэтому приобретение Улусом Джучи сначала широкой автономии, а затем и полной самостоятельности - это заслуга целиком и полностью его правителей начального, "созидательного" периода истории этого государства.
В описываемый период на троне Улуса Джучи сменилось шесть правителей: Джучи (1224-1227), Бату (1227-1256), Сартак (1256), Улагчи (1256-1258), Берке (1258-1266) и Менгу-Тимур (1267-1280). Почти все они становились правителями в едином порядке: курултай, состоящий из нойонов и военачальников Улуса Джучи избирал правителя, которого затем утверждал великий хан (хаган) - повелитель Монгольской империи. Именно так состоялось возведение на трон Бату, Улагчи, Берке и Менгу-Тимура. Исключением были лишь Джучи, основатель государства, и его внук Сартак: оба они не избирались на курултае, а стали правителями по воле своих родителей.
Назначение Джучи правителем по воле Чингис-хана вполне объяснимо и логично: владения были ему только что пожалованы, и нойонов и военачальников Улуса Джучи, которые могли бы собраться на курултай, просто-напросто еще не было! Сартак также не был избран на курултае, а назначен наследником своим отцом Бату и впоследствии утвержден в должности правителя хаганом Монке. Авторитет Бату позволял ему диктовать свою волю подданным, и Сартак был признан правителем. Но его легитимность была сомнительной, и его дяде Берке не составило труда восстановить против племянника влиятельных нойонов. Поэтому когда Сартак, возвращаясь из Каракорума, был отравлен родственниками, его смерть не вызвала особых волнений и возмущения в его улусе. Более того, Сартак даже пострадал заслуженно, ибо согласно Великой Ясе, никто не мог стать правителем, не будучи избран на курултае.
"Сокровенное сказание", "Сборник летописей" Рашид ад-Дина, сочинения Плано Карпини, Джувейни и другие хроники уделили описанию курултая, его процедуры и роли довольно много внимания. Спциаолситы-историки также подробно рассматривали его роль и функции. Поэтому следует больше внимания уделить более сложному и менее изученному второму этапу "инаугурации" правителей Улуса Джучи - их утверждению великими ханами.
Ни хронисты, ни последующие историки не упоминают о ярлыках, которые великие ханы выдавали вновь избранным правителям Улуса Джучи. Логично предположить, что таких ярлыков не выдавалось: достаточно было устного волеизъявления хагана, который в присутствии свидетелей (своих приближенных) подтверждал волю курултая Улуса Джучи. При этом "очное" утверждение было совершенно не обязательно: кажется, только "нелегитимно" назначенный Сартак был единственным правителем Улуса Джучи, которого великий хан утвердил в его присутствии: Рашид ад-Дин сообщает, что "Менгу-каан встретил прибытие... Сартака с почетом, утвердил за ним престол и государство и дал [ему] разрешение на отъезд". Все три преемника Сартака - Улагчи, Берке, Менгу-Тимур, - избирались на курултае, после чего из Монголии приходило утверждение их на троне со стороны великого хана: ни одного из них не призвали в "метрополию" для утверждения. Еще интереснее произошло вступление на трон Бату: его избрание на курултае было утверждено даже не Чингис-ханом, а его "полномочным представителем" в Улусе Джучи - Тэмугэ-отчигином.
Единого титула для правителей Улуса Джучи, кажется, не существовало: в разные времена они носили разные титулы, что, соответственно, отражало их реальное положение и роль в рамках Монгольской империи.
Основатель государства Джучи, по некоторым сведениям, носил ханский титул и примерно с 1225г. стал соправителем своего отца в западных уделах Монгольской империи. Для легитимации факта соправительства монгольским правоведам пришлось измыслить прецедент: появилась легенда, что соправителем Хабула - первого хана монголов (прадеда Чингис-хана) был его брат Кажул-багатур. Восточные хронисты именуют Джучи ханом; примечательно, что так они называют только тех потомков Чингис-хана периода единой Монгольской империи, которые управляли всем Еке Монгол Улус: Угедэй и Тулуй также названы Рашид ад-Дином ханами (поскольку первый был хаганом, а второй в 1227-1229г. являлся регентом), а их брат Джагатай ханского титула не имел, несмотря на свою значительную роль в политике империи.
Выше уже было сказано, что личностный фактор сыграл не последнюю роль в статусе Золотой Орды и ее правителей. Поэтому преемники Джучи унаследовали его владения, но не ханский титул: Бату, как Чингизид третьего поколения, не мог стать соправителем ни своего деда Чингис-хана, ни своего дяди Угедэя. Вместе с тем, как правитель правого крыла Монгольской империи, он имел право на более высокое положение, чем его ровесники - внуки Чингис-хана. В "Юань ши" Бату упоминается с китайским титулом "чжуван", которое Е. И. Кычанов переводит как "великий князь, хан", тогда как другие внуки Чингис-хана носили титулы "циньван" (у Кычанова - "великий князь"). По сведениям армянских хронистов он носил "титул ханского отца", персидские хронисты характеризуют его как "даругачи всех кипчаков". Похоже, ханского титула Бату не получил даже и тогда, когда стал главой рода Борджигин и официально считался соправителем великих ханов Гуюка (в 1246-1248 гг.) и Монке (в 1251-1256 гг.). Монке официально объявил о соправительстве с Бату в беседе с Г. де Рубруком: "Как солнце распространяет повсюду лучи свои, так повсюду распространяется владычество мое и Бату". Но "Саин-хан", скорее всего - это не монарший титул, а почетное прозвище Бату (хотя многие хронисты именуют его также и Бату-ханом).
Нет упоминаний о том, что носили ханский титул и преемники Бату - Сартак, считавшийся соправителем Монке в 1256 г. и Берке, ставший одним из соправителей Хубилая вместе с Алгуем и Хулагу (сопр. В 1263-1265/1266 гг.). Берке во всех восточных хрониках упоминается с титулом "огул", который принадлежал младшим сыновьям царевичей из дома Чингис-хана. И лишь Менгу-Тимур, первый после Джучи, вновь принимает ханский титул, о чем будет более подробно сказано в последней части статьи.
Фактически занимая первое место среди удельных правителей Монгольской империи, правители Улуса Джучи формально не обладали каким-либо титулом, который отличал бы их, например, от правителей Джагатаева Улуса, владений Угедэя или потомков братьев Чингис-хана. Вместе с тем, они обладали более широкими административными и судебными полномочиями, нежели упомянутые правители других уделов.
Статус правителей Улуса Джучи отражался и на государственной атрибутике. Они имели право издавать ярлыки, чеканить монету, но в период, когда Золотая Орда официально являлась частью Еке Монгол Улус, их атрибутика отражала их подчиненное положение.
Так, например, ярлыки, издаваемые правителями Золотой Орды, в описываемый период времени содержали обязательное упоминание великого хана: "Предвечного бога силою... покровительством великого хана повеление наше...". Это же относится и к другим исходящим документам ордынских правителей - письмам, договорам и пр.
Уже в правление Бату в Улусе Джучи началась чеканка монеты. Но на монетах чеканилось имя не местного правителя, а великого хана - сначала Монке (1251-1259), затем Арик-Буги (1260-1264). Только Менгу-Тимур с 1267 г. начинает чеканить монету со своим именем, фактически (а вскоре и официально) заявив этим о суверенитете Улуса Джучи.
Рассматривая вопрос о правоспособности правителей Улуса Джучи, ограничимся анализом двух аспектов, которые, пожалуй, в наибольшей степени отражают их статус - право пожалования уделов и судебные правомочия.
В уделах других членов рода Борджигин все правители значительных уделов и высшие чиновники (даругачи, баскаки и т. д.) назначались и смещались волей великого хана или, по крайней мере, по согласованию с ним. Так, например, хаган Угедэй выказал недовольство своему брату Джагатаю, своевольно лишившему Махмуда Хорезми должности даругачи Мавераннахра, на которую тот был назначен повелением великого хана; указом того же Угедэя на должность, отобранную у Махмуда, был вскоре назначен его сын Масуд-бек.
В Улусе Джучи правители уделов назначались волей самого его властителя - без дальнейшего согласования с Каракорумом. Начало этому было положено уже Джучи, который разделил владения между своими сыновьями Бату и Орду, положив начало выделению так называемых Белой и Синей Орды.
Бату, в свою очередь, сразу же после своего избрания произвел раздел владений между братьями. Причем, по сведениям "Алтан Тобчи" Л. Данзана, поначалу, похоже, сам Бату остался без собственного удела: "Потомство владыки Джочи, старшего сына августейшего владыки, владело [страной] кипчаков и Тогмоком: Агасар-хан, Тарбис-хан, Шибан, Улэйбэ, Искэр, Туху, Сангхуд, - [все] они владели и ведали городами, находящимися в тех землях". Установлено, что Агасар-хан - это Беркечар, Тарбис-хан - Тангут, Улэйбэ - вероятно, Орду-Ичен, Туху - Туга-Тимур, Сангхуд - Шингкум, Искэр - Шингкур; имя Шейбана практически не изменено в монгольском варианте. Как видим, среди владетелей отдельных областей Улуса Джучи имя Бату не упоминается. Восточные хронисты также сообщают, что Бату возглавил государство, а войсками распоряжался его старший брат Орду-Ичен. Эти факты позволили Т.Д. Скрынниковой сделать вывод, что Бату был поначалу наделен лишь сакральными функциями (вроде хазарского кагана или японского императора эпохи сёгуната), тогда как реальная власть и командование войсками принадлежали другим - в частности, его братьям.
После смерти Чингис-хана его сыновья Джагатай и Угедэй, завидовавшие обширности владений своего племянника Бату, предприняли ряд попыток произвести передел Еке Монгол Улус за счет Золотой Орды. Уже вскоре после вступления Угедэя на трон часть восточных территорий Улуса Джучи отошла к другим Чингизидам: сибирские владения вошли в Улус Угедэя, а значительные области Хорезма захватил Джагатай. Вторая попытка относится ко времени похода Бату на Запад в 1236-1242 гг.: хотя формально поход задумывался с целью расширения владений Улуса Джучи, хаган Угедэй отправил вместе с Джучидами в этот поход и других царевичей, среди которых были и весьма влиятельные (Кулькан - сын Чингис-хана, Гуюк - старший сын самого Угедэя, Монке - старший сын Тулуя, Бури - любимый внук Джагатая и др.). Поход, таким образом, стал общемонгольским делом, и захваченные в его результате владения также должны были бы быть распределены между представителями всех ветвей Чингизидов. Эти планы нарушила смерть Угедэя, узнав о которой Бату свернул завоевания и создал собственный улус, который в хрониках именовался Кипчакским ханством или Волжским Улусом, а также Белой Ордой. Тем не менее, среди назначенных им правителей уделов были не только его братья, племянники и чиновники Улуса Джучи, но и несколько "восточных" Чингизидов: Плано Карпини в своих записках упоминает среди них Мауци, сына Джагатая и Кадана, сына Угедэя (у патера Джованни "Картан").
Хронисты сообщают, что Бату и его преемники своей властью назначали правителей, выделяя им определенные территории и налагая соответствующие обязанности. При этом владение жаловалось не в вечное пользование и не закреплялось за семейством владетеля: правитель Улуса Джучи мог в любой момент переместить того или иного нойона или царевича на иные земли, передать его удел другому и т. д. Наиболее характерный пример тому - приказ Бату своему брату Берке перекочевать с Северного Кавказа за Волгу, о чем сообщает Г. де Рубрук. Особое административное положение имели некоторые территории Хорезма и Ирана, формально в состав Улуса Джучи не входившие, но в управлении которыми принимали участие ордынские чиновники.
Когда Джагатай наложил руку на хорезмские области, включая Самарканд и Бухару, монгольские Чингизиды, чтобы не восстановить Джучидов против себя, решили, что Бухара будет находилться под совместным управлением чиновников улусов Джучи, Джагатая и великого хана. Войска всех трех улусов составляли гарнизон города до 1265г., когда воины, принадлежавшие Берке, были вырезаны по приказу Хубилая, мстившего ордынскому правителю за войну с Хулагу. Чиновники Улуса Джучи либо бежали, либо перешли на службу к Джагатаидам.
Аналогичной была ситуация и в ряде иранских областей. В 1236г., одновременно с походом Бату на запад, в Иран были отправлены войска нойона Чормагуна. Номинально он также был подчинен Бату, хотя действовал совершенно самостоятельно и получал приказы непосредственно от Угедэя; по воле Угедэя он был назначен баскаком Ирана. Но так как Иран номинально входил в число западных земель, обещанных Чингис-ханом еще Джучи, то Угедэй позволил Бату принять участие в управлении этими землями: "В каждой Иранской области, подпавшей под власть монголов, ему [Бату] принадлежала определенная часть ее, и над тем округом, который составлял его удел, были поставлены его управители", - сообщает Джузджани. Поначалу и Хулагу признавал власть Золотой Орды в этих областях и относился к ордынскому хану Берке как к старшему. Но после того, как Берке начал открытую войну с Хулагу, ордынские чиновники были частью перебиты, частью изгнаны из Ирана.
Определенной самостоятельность правители Улуса Джучи обладали и в судебной сфере.. С одной стороны, в Монголии, похоже, действовал принцип, характерный для Средневекового Запада: "Вассал моего вассала - не мой вассал", Подтверждением этого служит эпизод из "Сокровенного сказания": когда Гуюк, Бури и Аргасун самовольно вернулись из похода на Запад, Угедэй, рассердившись на них, отправил их к Бату на суд, назвав их проступок "полевым делом" и признав право на его разбирательство за их непосредственным начальником.
С другой стороны, власти в Каракоруме старались всячески ограничить юрисдикцию Бату. Например, Рашид ад-Дин приводит такой эпизод: один их нойонов Бату был обвинен в проступке против Угедэя. Последний собирался отправить подданного на суд его государя, но его везир Чинкай убедил его, что раз Угедэй имеет право судить самого Бату, то уж судьбу его-то подчиненного он тем более вправе решить сам. Слова Чинкая "Судьей Бату является каан" четко отражают взаимоотношения Улуса Джучи и "метрополии": несмотря на существенную автономию, правители Улуса Джучи были подсудны великому хану.
Но право суда самих правителей Золотой Орды распространялось не только на их подданных, но и на правителей вассальных государств. Наличие вассалов у улуса, который и сам официально считался частью другого государства - это еще одно свидетельство особого статуса Улуса Джучи в рамках Еке Монгол Улус.
Первые вассалы Улуса Джучи появились в начале 1240-х гг. Их появление связано с той неопределенностью, которая наступила в делах Еке Монгол Улус в результате смерти хагана Угедэя в конце 1241г., а полгода спустя - и Джагатая, последнего из сыновей Чингис-хана. Вдова Угедэя Туракина провозгласила себя регентшей, но никакой реальной властью за пределами Каракорума она, похоже, не обладала (ей не удалось исполнить завещание супруга и возвести на трон его внука Щирэмуна, а ее сын Гуюк стал хаганом только пять лет спустя). Противоборствующие группировки Монголии стали искать новых предводителей, в результате чего наметилось несколько претендентов на трон, каждый из которых обладал определенным влиянием, но не был достаточно силен, чтобы занять трон великого хана.
В этих условиях Бату оказался самым влиятельным человеком в Еке Монгол Улус: он не только возглавлял правое крыло империи, но и стал после смерти Джагатая главой рода Борджигин. Он рассматривался и как один из наиболее вероятных претендентов на трон хагана, который ему неоднократно предлагался. И вполне понятно, что именно к нему обратились с выражением покорности властители ряда государств, к тому же граничивших с владениями Улуса Джучи.
Причины этих обращений были различны. Так, например, русские княжества и Болгарское царство признали вассалитет в результате завоеваний, осуществленных войсками Бату в 1236-1242 гг. А Государство Сельджуков и Грузинское царство выразили покорность Бату, можно сказать, добровольно: они решили избрать его арбитром в разрешении династических споров местных правителей. Во многом решение о вассалитете диктовалось и экономическими интересами этих государств: между Малой Азией и Золотой Ордой в 1250-е гг. шла активная торговля через Крым.
Признание сельджукскими султанами и грузинскими царями сюзеренитета Бату вызвало резкое сопротивление со стороны монгольского правителя Малой Азии Байджу. Официально Байджу считался подчиненным нойона Чормагуна - баскака Ирана, который, в свою очередь, номинально признавал власть Бату (см. выше). Арабские хронисты (Ал-Айни и ал-Нувайри) сообщают, что Байджу "был одним из великих людей их [монголов]... со стороны Бату-хана". Но, Чормагун, во-первых, был все же назначен правителем Ирана по воле великого хана Угедэя, а во-вторых, на рубеже 1240-1250-хх гг. отошел от дел в силу своего преклонного возраста. И Байджу, выйдя из-под его власти и влияния, стал активно сопротивляться попыткам правителей Золотой Орды распространить свою власть на его владения. В силу этого он отказывался признавать власть Бату и апеллировал к воле великого хана в Каракоруме.
Конфликтом Бату с Байджу и воспользовались противоборствующие кланы претендентов на трон Сельджукского султаната и Грузинского царства. Так, грузинская царица Русудан в 1242-1243гг., признав власть Бату, сумела вернуть себе власть в Тифлисе, а несколько лет спустя добилась воцарения своего сына Давида Нарини, с которым соперничал его двоюродный брат Давид Улу, сын Георгия IV. Примерно так же сложилась и ситуация в Сельджуском султанате. После разгрома при Кеседаге султан Гияс эд-Дин Кей-Хосров II вынужден был пойти на подчинение монголам, но признал сюзереном не своего победителя Байджу, а Бату. Из двух сыновей султана, претендовавших на трон Байджу поддержал Рукн эд-Дина Кылыч-Арслана IV, а Бату - Изз эд-Дина Кей-Кавуса II.
Вскоре и Грузия, и Государство Сельджуков вынуждены были признать себя вассалами вновь созданного Государства Хулагуидов. Впрочем, похоже, связи Сельджуков с Золотой Ордой не прерывались. Например, в 1265г. Кылыч-Арслан IV обратился с просьбой освободить своего брата-соперника из византийского плена не к своему новому сюзерену Хулагу, а к его сопернику Берке; помощь была получена. Вероятно, это объяснялось тем, что владетель Улуса Джучи был (в отличие от Хулагу) единоверцем султана - мусульманином.
Восточные хроники приводят сведения о правомочиях правителей Улуса Джучи в отношении вассалов. Так, например, Киракос говорит, что "... стали отправляться к Бату цари и принцы, князья и купцы и все обиженные и лишенные отечества. Он по справедливом суждении возвращал каждому из них вотчины и княжества, снабжал их грамотами [ярлыками], и никто не смел сопротивляться его воле". Джувейни сообщает аналогичные сведения: "Султанам Рума, Сирии и других стран он давал льготные грамоты и ярлыки, и всякий, кто приходил к нему на службу, без пользы не возвращался".
Как следует из хроник, вассальные отношения оформлялись путем пожалования правителем Улуса Джучи ярлыков иноземным государям. Вручая ярлык своему вассалу, хан Золотой Орды тем самым заявлял, что именно (а не других претендентов на трон из числа членов правящего рода того или иного государства) он признает государем и именно с ним будет взаимодействовать, как с таковым. Со своей стороны, принимая ярлык, вассал признавал сам факт существования государства Золотой Орды (своего рода аналог института признания в современном международном праве) и принимал на себя определенные обязанности в отношении его правителя. Именно так поступили: в 1242 г. грузинская царица Русудан, в 1243 г. - великий князь Владимирский Ярослав II Всеволодович, в 1244 г. - султан Сельджуков Рукн эд-Дин Кей-Хосров II, а двумя годами позже - и его сын Кей-Кавус II.
Несколько отличался от вассалитета Владимиро-Суздальской Руси, Грузии и Малой Азии взаимоотношения Золотой Орды с Болгарией. Э. Хара-Даван сообщает, что после смерти царя Ивана Асена II болгарские правители вынужден были признать власть темника Ногая. Ногай являлся правителем правого крыла Волжского Улуса, т. е. владений самого Бату, которые современные ученые на основании данных восточных хронистов называют Белой Ордой. Таким образом, Болгария являлась "вассалом вассала": ни о каких контактах болгарских царей непосредственно с правителями Улуса Джучи нет сведений.
Выдача ярлыков сопровождалась определенным церемониалом, который заключался в "одаривании" правителя Золотой Орды государем-вассалом и ответном "отдарке" в виде ярлыка. Ученые XIX в. считали этот процесс куплей-продажей ярлыка, который получал тот из вассалов, кто мог заплатить больше. Но современные исследователи склонны видеть в этом церемониале отражение неких архаических норм и обычаев, включающих в себя дарообмен, который происходил в соответствии с традициями того времени.
Обязанности вассалов варьировались в различные периоды от чисто номинального признания старшинства ее правителя до военной помощи и выплаты дани. Например, в 1242-1257 гг. болгарские цари Коломан, Михаил и Асень платили Ногаю дань, а преемник последнего из них Константин Тих со своими войсками в 1260-е гг. принимал участие в походах Ногая на Византию и Сербию. Русские князья в течение довольно длительного времени (1240-1270-е гг.) лишь приезжали в Золотую Орду, привозя "подарки" и получая ярлыки от ее правителей. Первое документально зафиксированное участие русских войск в ордынских военных кампаниях относится лишь к 1277 г.: Ермолинская летопись (как и ряд других) сообщает, что "Князи же вси ходиша с царем Менгутемиримъ на Ясы".
Как уже было сказано, появление у правителей Золотой Орды государств-вассалов относилось к тому периоду, когда Монголия находилась в состоянии междуцарствия. Но как только в 1246 г. в Каракоруме был избран новый великий хан, практически все вассалы Бату должны были отправиться в Монголию и получить от хагана подтверждение ярлыков, выданных его соправителем. Впрочем, авторитет Бату не был поколеблен и волей каракорумских монархов, и их решения учитывали уже совершенные им действия.
Великий хан Гуюк в споре Давида Улу и Давида Нарини поддержал первого, но в силу политических обстоятельств вынужден был признать царями обоих: результатом стало разделение Грузии на два царства. Его вдова Огуль-Гаймиш, ставшая регентшей после смерти Гуюка, утвердила великими князьями на Руси "рекомендованных" Бату Александра Невского и его брата Андрея. Аналогичным образом и великий хан Монке, в чьих интересах действовал Байджу, вынужден был посчитаться с авторитетом Бату и признать соправителями в Сельджукском султанате Кей-Кавуса II и Кылыч-Арслана IV, хотя в его собственных интересах было бы воцарение последнего. Только в 1256г., после смерти Бату, Байджу (вероятно, с санкции Монке) вторгся во владения Сельджуков, разгромил Кей-Кавуса II и вручил всю полноту власти своему ставленнику Кылыч-Арслану IV.
Вассалитет государств по отношению к Золотой Орде можно охарактеризовать как "личную унию": правители Руси, Государства Сельджуков и др. признавали над собой изначально власть именно Бату (Болгария - соответственно Ногая, после смерти которого приобрела независимость). Со смертью Бату вассалитет Грузии и Сельджукского султаната прекратился: была заключена "уния" с Хулагу. Русские же князья должны были получать от каждого преемника Бату новый ярлык, подтверждающий сохранение прежних отношений. Эта практика не была уникальной: и в Монгольской империи, и в каждом из выделившихся из ее состава государств каждый новый хан, вступая на трон, подтверждал (или не подтверждал) те или иные распоряжения, указы, ярлыки своих предшественников. В. В. Бартольд сообщает, что Монке, вступив на трон, признал недействительными все ярлыки и пайцзы, выданные после Чингис-хана (включая даже Угедэя, назначенного самим Чингис-ханом!).
Согласно М.Г. Сафаргалиеву, окончательное закрепление независимости Улуса Джучи произошло после курултая, состоявшегося на р. Талас в 1269г. Тогда правители Улусов Джучи, Джагатая и Угедэя признали друг друга суверенными государями и заключили союз против великого хана (китайского императора Юань) на тот случай, если он попробует оспорить их суверенитет.
Курултаю предшествовала война, в которую в той или иной степени были вовлечены правители всех улусов Монгольской империи. Хаган Хубилай продемонстрировал неспособность сохранить контроль над всеми уделами бескрайней империи и вскоре вынужден был смириться с утратой верховной власти над ними. Предпринимаемые с 1270-х гг. попытки Хубилая и его преемников восстановить власть над добившимися самостоятельности улусами успеха не имели.
Начиная с этого времени правитель Золотой Орды Менгу-Тимур от своего имени (а не имени великого хана) издает ярлыки и чеканит монету. Он не только стал чеканить монету от своего имени, но и поместил на ней новый титул: "правосудный великий хан". Так, ханский титул был официально закреплен за правителями Золотой Орды. Это нашло отражение и в русских летописях: ордынский властитель с этого времени именуется в них "великий цесарь".
В заключение можно сказать, что Улус Джучи не только добился независимости от империи, но впоследствии стал в определенной степени ее преемником в политическом и геополитическом отношении. Начиная с XIV в. уже не Монгольская империя и не Монгольское ханство (возникшее после падения империи Юань в 1368г.), а именно Улус Джучи - Золотая Орда становится главной доминирующей силой Евразии. И ее ханы, прекрасно осознавая свою роль, где-то с сер. XIV в. начинают именовать свое государство "Монгольским государством" и "Великим престолом", считая именно Улус Джучи истинным правопреемником державы Чингис-хана.
Категория: Мои статьи | Добавил: hohol (02.05.2010)
Просмотров: 878 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Приветствую Вас Гость